Индонезия за последнее десятилетие стала ключевым игроком на рынке никеля

Десять лет назад территория Баходопи, региона, расположенного на востоке Индонезии, казалась практически нетронутым лесным массивом без дорог и бесперебойного электричества. Когда руководство никеледобывающих компаний посещало эту местность для изучения её почти неразработанных запасов, они вынуждены были жить в спартанских условиях.

Ситуация изменилась в 2014 году, когда индонезийское правительство приняло смелое решение запретить экспорт необработанного никеля. Этот металл стратегически важен в настоящее время, так как используется для изготовления батарей электромобилей, поэтому китайские компании, включая Tsingshan Holding Group, вложили миллиарды долларов в строительство перерабатывающих заводов в Баходопи и других регионах страны с населением 281 млн человек.

Сегодня Баходопи стало домом крупнейшего в мире никелевого перерабатывающего завода — Индонезийского промышленного парка Моровали, занимающего более 4 тыс. гектаров и включающего десятки заводов, порт и аэропорт. Преображение страны, которая ещё десять лет назад не играла значительной роли на никелевом рынке, стало настоящим удивлением.

Несмотря на то, что Индонезия и обладала крупнейшими в мире запасами (примерно 55 млн тонн, по данным Геологической службы США за 2024 год), большая их часть приходилась на низкосортный никель, который ранее не умели эффективно перерабатывать.

Но с помощью китайских технологий, огромных инвестиций из Пекина и дозы протекционизма Индонезия получила контроль над рынком и на долгие годы закрепила за собой статус эпицентра мирового производства никеля. По данным австралийского банка и управляющего активами Macquarie, в прошлом году на Индонезию приходилось 61% мирового предложения рафинированного никеля, тогда как в 2015 году этот показатель составлял всего 6%. Ожидается, что к 2028 году её доля на рынке вырастет до 74%. Это означает, что сейчас Индонезия контролирует больше мировых поставок никеля, чем ОПЕК контролировала поставок нефти на своём пике в 1970-х годах – тогда на долю этого картеля приходилось около половины мирового производства сырой нефти.

И этого доминирования на рынке Индонезия достигла как раз в тот момент, когда новые покупатели изо всех сил пытаются наладить надёжные поставки. Автопроизводители, включая Tesla, Ford и Volkswagen, стремятся получить этот металл для литий-ионных аккумуляторов. Никель также широко используется в смартфонах и другой электронике, а также является незаменимым ингредиентом в производстве нержавеющей стали.

По мнению управляющего директора австралийской Nickel Industries Джастина Вернера, Индонезия в настоящий момент играет на рынке никеля ту же роль, что Ближний Восток на рынке нефти и газа или Западная Австралия на рынке железной руды.

Такой резкий рост вызвал определённое недовольство. Европейские правительства обвиняют Индонезию в чрезмерном протекционизме, а индонезийский никель называют «грязным» из-за вырубки лесов и использования угольных электростанций, с чем Индонезия не соглашается.

Это также ставит в затруднительное положение западные страны, пытающиеся выстроить хоть какую-нибудь серьёзную цепочку поставок минералов в обход Пекина. Этот стремительный рост вызвал обеспокоенность в мировой горнодобывающей промышленности по поводу концентрации поставок и последствий возможных сбоев. Резкий рост добычи в Индонезии уничтожил конкуренцию со стороны таких компаний, как австралийская BHP, и кардинально изменил глобальную цепочку поставок. Наводнив рынок и снизив цены, китайско-индонезийское партнёрство значительно усложнило для конкурентов экономически выгодную добычу металла в других странах мира.

От того, как правительство Индонезии станет использовать своё влияние для контроля над рынком, будут зависеть многие вещи – от цен на никель до будущего инвестиций в горнодобывающую промышленность в других частях света.

«Индонезийское правительство стремится к тому, чтобы стать, по сути, никелевой ОПЕК, – говорит независимый консультант по никелю Лайл Триттен. – Но такое могущество накладывает ответственность. Как и в случае с ОПЕК, нужно быть готовым сократить собственное производство, чтобы контролировать цены».

До 2014 года большая часть индонезийской никелевой руды продавалась на никелевые и сталелитейные заводы в Китае. Но теперь, когда Джакарта нацелилась на получение большего дохода от своих природных ресурсов, ей пришлось искать новый подход. «Никто не верил, что Индонезия станет доминирующей силой на рынке никеля», – говорит эксперт Macquarie Джим Леннон, который уже около 45 лет занимается рынком этого металла.

Однако, несмотря на некоторое сопротивление внутри страны, в 2020 году при тогдашнем президенте Джоко Видодо вступил в силу полный запрет на экспорт никеля, положив начало никелевому буму в Индонезии. Огромные инвестиции поступили от китайских производителей стали, никеля и батарей, включая Tsingshan, CATL и Lygend, которые в партнёрстве с индонезийскими горнодобывающими компаниями начали создавать перерабатывающие предприятия.

Согласно недавнему отчёту C4ADS, вашингтонской некоммерческой организации, занимающейся вопросами безопасности, китайские акционеры контролируют более 75% перерабатывающих мощностей в Индонезии. Эти компании не только предоставили капитал, но и знания, позволяющие быстро и выгодно перерабатывать запасы низкосортного никеля в Индонезии.

«Китайские инвестиции и технологии, безусловно, сыграли очень большую роль в успехе Индонезии», – говорит Вернер из Nickel Industries. Китайцы продвинулись в создании вращающихся электропечей, которые превращают никелевую руду в сырьё для производства стали. Они также освоили технологию кислотного выщелачивания под высоким давлением – процесс очистки, который превращает никелевую руду низкого качества в руду для производства батарей, с чем западные компании не могли справиться в течение многих лет.

«Сама технология существует уже давно, но именно китайцы смогли успешно усовершенствовать её и внедрить в промышленных масштабах», – добавляет Вернер. Однако запрет на экспорт столкнулся с критикой во всём мире и был оспорен во Всемирной торговой организации Евросоюзом, который посчитал ограничения несправедливыми и наносящими ущерб его отрасли по производству нержавеющей стали. Французская Eramet, работающая в Индонезии, признала в прошлом году, что без помощи Китая западным компаниям стало практически невозможно прибыльно перерабатывать никель.

 По словам аналитиков, никелевые рудники, принадлежащие западным компаниям в других частях мира, как правило, старше, менее эффективны и более дороги в эксплуатации. Кроме того, они используют более дорогостоящую рабочую силу и капитал. Между тем китайские компании имею возможность быстро строить плавильные заводы и выходить на проектную мощность в течение года или быстрее, в то время как западным компаниям требуется от трёх до пяти лет и более. Иными словами, взрывной рост Индонезии стал губительным для остальной отрасли. Стремительное расширение производства в стране привело к падению цен на никель до уровня ниже $16 тыс. за тонну.

BHP, некогда один из крупнейших в мире производителей никеля, входит в число горнодобывающих компаний, которые закрыли свои никелевые предприятия, объяснив это значительным переизбытком предложения. Австралийская Wyloo, которой управляет миллиардер Эндрю Форрест, также закрыла свои шахты, а бразильская Vale приступила к пересмотру стратегии в отношении своих никелевых активов в Томпсоне (Канада), что предусматривает их возможную продажу.

«Более 10–15% остальных предприятий в мире вышли из бизнеса», – говорит Леннон. По его оценкам, производство в Индонезии в период с 2020 по 2024 год выросло на 1,5 млн. тонн, в то время как в остальном мире оно сократилось на 500 тыс. тонн. В 2022 году Джакарта выдвинула идею создания никелевого картеля по типу ОПЕК вместе с другими странамипроизводителями, но она так и не была реализована. Однако, учитывая её фактическую монополию, эксперты отрасли говорят, что Индонезия так или иначе может единолично влиять на ценообразование.

Индонезийские чиновники недавно заявили, что их устроят цены на никель на уровне $18–19 тыс. за тонну – это выше текущих значений, но всё равно недостаточно, чтобы сделать производство никеля выгодным для других.

 По словам генерального директора Canada Nickel Company Марка Селби, цены должны держаться выше $22 тыс. за тонну в течение длительного периода времени, чтобы шахты за пределами Индонезии возобновили работу. В прошлом месяце Индонезия заявила, что сократит квоты на добычу в попытке поднять цены, но некоторые аналитики говорят, что Джакарта не захочет поднимать цены слишком высоко, поскольку это будет стимулировать инвестиции в рудники в других частях мира и поставит под угрозу её доминирующее положение.

Как заявил ранее Financial Times Три Винарно из Министерства энергетики и минеральных ресурсов, ограничение квот позволит добиться того, чтобы объём производства не приводил к постоянному снижению цены на товар, что сделает его более стабильным на мировом рынке. Однако аналитики предупреждают, что Индонезии следует действовать осторожно. Недавние комментарии по поводу сокращения квот на добычу также создают неопределённость, которая может подтолкнуть покупателей к поиску альтернатив никелю. Например, автопроизводители могут перейти на безникелевые варианты — такие как литий-железо-фосфатные аккумуляторы, спрос на которые в Китае уже значительно вырос.

Пока же ожидается, что спрос на никель будет расти, а вместе с ним и влияние Индонезии. Международная исследовательская группа по никелю прогнозирует рост спроса в этом году примерно на 5%, а по оценкам Macquarie, в период до 2030 года спрос будет расти в среднем на 6% в год. В то время как рост спроса на электромобили во всём мире замедлился, потребление нержавеющей стали, на которую приходится две трети спроса на никель, как ожидается, будет расти.

 Отсутствие надёжных альтернатив китайско-индонезийскому доминированию в производстве никеля также усложняет Западу диверсификацию производства никеля. Большинство западных компаний не получают никель напрямую из Индонезии, а покупают его у китайских переработчиков или производителей батарей, которые поставляют металл в основном из Индонезии.

Эскалация торговой войны между США и их торговыми партнёрами при президенте Дональде Трампе усугубляет риски для поставок. Аналитики сходятся во мнении, что Китай может использовать своё влияние на критически важные цепочки поставок сырья, чтобы нанести ответный удар по США. Пекин уже ввёл ограничения на экспорт некоторых минералов, используемых в чистой энергетике и обороне – хотя в этот список не входит никель – в ответ на общий дополнительный 10-процентный тариф, введённый Трампом на весь китайский импорт.

В других местах возможности ограничены. Филиппины, имеющие общую морскую границу с Индонезией, предлагают себя в качестве альтернативы и претендуют на заключение с США соглашения о добыче важнейших полезных ископаемых. Однако эта страна, обладающая запасами никеля в размере всего 4,8 млн. тонн, ещё не получила таких инвестиций, как Индонезия. Производство никеля в Новой Каледонии, заморской территории Франции в Тихом океане, пострадало из-за гражданских беспорядков.

 «Западным компаниям будет очень сложно получать никель от предприятий, не принадлежащих Индонезии и не контролируемых Китаем», – говорит Брайан Билле, директор по вопросам политики и геополитики Benchmark Mineral Intelligence. «Френдшоринг» — перенос производства в дружественные страны – это один из способов, которым западные правительства могут поддержать разработку никелевых месторождений в Австралии или Канаде, однако нынешние низкие цены на никель, по его словам, делают реализацию этих проектов весьма проблематичной.

Другие представители отрасли говорят, что для поддержки новых никелевых проектов в Индонезии или за её пределами необходима политическая воля. «Критически важные минералы – это вопрос национальной безопасности, это вопрос исключения Китая из цепочки поставок», – утверждает Селби из Canada Nickel, которая надеется привлечь из государственных источников бо́льшую часть из нужных ей $2,5 млрд. для строительства нового никелевого рудника. – Нам нужен никель не из Индонезии, а из других мест».

Ситуация также осложняется тем, что Китай всё активнее использует литий-железо-фосфатные батареи в электромобилях, что, по сути, означает: китайские компании производят никель для аккумуляторов лишь для того, чтобы продавать его на Запад, где более распространены аккумуляторы на основе никеля. «Рост конечного спроса на никель всё больше смещается с востока на запад... Это создаёт необычную ситуацию, когда китайские компании расширяют производство в Индонезии, чтобы удовлетворить потребности западных потребителей, и такое положение вещей влечёт значительные геополитические последствия», – заявил в феврале канадский инвестиционный банк BMO. Однако американские и европейские компании до сих пор неохотно инвестировали в Индонезию из-за доминирования Китая и опасений по поводу ущерба окружающей среде.

Чтобы сохранять конкурентоспособность, некоторые неиндонезийские производители хотят, чтобы учитывались экологические требования. Некоторые также критикуют Лондонскую биржу металлов (LME) — мировой центр торговли промышленными металлами — за то, что после кризиса 2022 года она разрешила большому количеству новых китайских и индонезийских производителей никеля поставлять продукцию на свои мировые склады. В прошлом году BHP и Forrest утверждали, что LME должна проводить различие между «грязным» и «зелёным» никелем и делать ставку на экологичное производство. Но рынок так называемого «зелёного» никеля пока недостаточно велик, чтобы поддерживать активную торговлю специальными фьючерсными контрактами на «зелёный» никель, заявили в LME.

Индонезию обвиняют в широкомасштабной вырубке лесов, загрязнении воздуха и воды. В прошлом году министерство труда США внесло индонезийский никель в список товаров, произведённых с использованием принудительного труда. Правительство отвергло обвинения в использовании принудительного труда и ранее возложило ответственность за несчастный случай на одном из предприятий Tsingshan на халатное отношение к соблюдению стандартов производственной безопасности. Те немногие западные компании, которые работают в Индонезии, включая Vale и Eramet, сотрудничают с китайскими компаниями.

По мнению представителя правительства Индонезии, каждая страна должна придерживаться принципов здравого смысла, поскольку ни в какой  одной отдельно взятой стране нет достаточных капитала, ресурсов и технологий. Поэтому важны обсуждения возможности поставок никеля на американский или европейский рынок.

С 2023 года Индонезия активно призывает Соединённые Штаты к заключению соглашения по торговле ключевыми минералами, но пока успеха не добилась. Под руководством Трампа достигнуть этого будет сложнее, особенно из-за сильного влияния Китая в стране. Однако, если Джакарта намерена экспортировать свой никель на западные рынки, ей необходимо в будущем улучшить свои экологические стандарты. Как отмечает глава одного из индонезийских предприятий, европейские покупатели предъявляют всё более жёсткие требования к экологичности, тогда как для продаж только в Китае эти требования менее строгие. В то же время огромный промышленный парк в Моровали, расположенный в Баходопи, продолжает своё развитие, несмотря на протесты местных жителей, которые выражают недовольство из-за ухудшения качества воздуха и негативного влияния на рыболовство. Работники требуют улучшения стандартов безопасности. Тем не менее, пока аналитики не видят признаков завершения «эры ОПЕК» в Индонезии. По словам консультанта в сфере горнодобычи, именно эта страна определяет рынок никеля.